Тень. Четыре стихотворения

* * *

Я,  маленький  невзрачный  тип, взял тень чужого человека,
громилы, можно так сказать, и спрятал в загородном доме,

подальше от недобрых глаз.  Я вечерами выходил с ней  на

прогулку,  и  боялись  меня  все  жители  вокруг.  И тень без-

ропотно сносила мою непрошеную власть.
Шло время, я вырос в собственных глазах, достиг размеров
самой тени. На людях появляться стал в любое время дня и
ночи, и всё сходилось у людей в их представленьях обо мне.
Мне  ни  к  чему  уже была чужого человека тень, я отпустил
её на волю,  и  незаметно  для  себя сам превратился в тень,
но не в свою,  а в человека,  громилы,  жаждущего  власти.

I,  a  small  nondescript  type,  took a shadow  of  another  person,
of a goon, it  can be said like this, and hid  it  in the country house,
away from evil eyes. I went out  in the evenings with it for a walk,

and  all  the  people  around  were  afraid of me. And  the shadow

uncomplainingly  endured my unsolicited power.

As the time passed, I grew up in my own eyes, reached the sizes

of the shadow. I began to appear in public at any time of day and

night, and  all  the people  have converged  in their  image of me.

I didn’t  need  the  shadow of a stranger any more, I let it go, and

Unwittingly  for  myself  I turned  into a shadow, but not  into my

own one, but of a person, of a goon, hungry of power.

ТЕНЬ

Слепых дождей блуждание
штрихкодом отразится,
холодных звёзд старание
хранит молчанье в лицах.

Тень византийской маски
в софитах лунной славы,
боясь судьбы огласки,
пьёт чёрный яд забавы.

Едва земли касаясь
порочной страстью тайны,
она бежит босая
от встреч ночных случайных.

Нерв оголённый света –
бикфордов солнца луч,
и гаснет власть поэта
под гнётом серых туч.

SHADOW

Wandering of blind rains
will be reflected by a barcode,
diligence of cold stars
keeps silent in faces.

Shadow of Byzantine mask
in the battens of lunar glory,
fearing the fate of publicity,
drinking black poison of fun.

Barely touching the ground
by the vicious passion of mystery,
she is running barefoot away
from the casual night meetings.

Nude nerve of the light –
burning the sun beam,
and the power of poet turns off
under the yoke of gray clouds.

* * *

Тень, обгоревшая, как слог,
немая проза, боль поэта.
Давно написан дней пролог
равниной жизни, кистью лета.

Земли оглохший патефон,
нет больше голоса у песен.
Вид из окна на долгий сон –
тропинка в тайны поднебесья.

A shadow, burnt as a syllable,
a dumb prose, a pain of a poet.
Days’ preface was written long ago
by the plain of life, the brush of summer.

A deaf gramophone of the Earth,
songs without a voice any more.
Views of the long dream from the window –
a lane to the mystery of the skies.

* * *

Небесная живая тень,
зачем с ума меня ты сводишь,
зачем на старом небосводе
ночь обветшалая встречает день,
зачем дожди гуляют в храме,
зачем поют они тоску,
зачем разбросан меж рядами
Твой скудный свет,
зачем уставшими глазами
Ты разговариваешь с нами
последние пять тысяч лет?

Heavenly living shadow,
why you're driving me mad,
why on the old sky
shabby night is meeting the day,
why rains are walking in the temple,
why they are singing melancholy,
why Your poor light
is scattered between rows,
why You talk to us
with tired eyes
the last five thousand years?

Перевод на английский Наталии Огиенко